Однажды в студеную майскую пору сидел и ждал начала хоккейного матча с участием сборной России. Ну ик ак то от нечего делать, решил накидать маленький рассказик. Так что ногами просьба не пинать. Писал я его в перерывах хоккейных баталий на ЧМ2012, а вчера вот наткнулся на незавершенное произведение, и так как пятница после обеда - работать не хочеться, то дописал его и представляю всем желающим на обозрение.

Один день из жизни студента
По крыше палатки затопали лапки кулика. Палатку ставили уже вечером, так как вертолёт немного задержался на дообеденном рейсе, поэтому маленький отряд из двух человек вынужден был немного второпях организовывать свой быт на ближайшие несколько дней и растяжки палатки немного перетянули, что брезент на крыше стал натянут как барабан. Вслед за первыми одиночными шагами раздались ещё, и беготня птиц, отдающаяся гулким эхом, нарушила ночную тишину. Внешние звуки побуждали мозг дать команду организму посмотреть на часы и уточнить сколько времени ещё можно поспать до сигнала будильника, однако веки оказывали решительный протест потугам мозга и открываться не спешили. Снаружи палатки раздалось хлопанье крыльев и на конёк села какая-то довольно крупная птица, судя по звукам, начавшая чистить перья. Закончив с утренним туалетом, птица издала несколько негромких разнотональных звуков, как бы прочищая горло, после чего последовал оглушительнейший вопль, по ощущениям что-то среднее между «Каррр» и «Кукареку». «Да чтоб тебе морковкой подавиться!» - раздался хриплый голос Сергея Васильевича. После этих слов выяснилось, что на коньке шестиместной палатки сидело по меньшей мере ещё десятка два куликов, которые от голоса дружно побежали на взлёт, предоставив возможность спящим геологам прослушать акустический концерт отряда пионеров-барабанщиков. «Десять минут пятого, ещё два часа спать можно! Твою мать!» - продолжил голос. Топот ног куликов плавно перешел в нарастающую какофонию звуков пробуждающейся дикой природы. Чайка, сидевшая на палатке, улетать не собиралась и продолжала каркать. Денис немного откинул клапан спальника с лица и приоткрыв один глаз, тут же зажмурился. Яркое солнце в разгар полярного дня, несмотря на середину ночи по часам, пробивалось даже через брезент, пусть и выгоревший за пару полевых сезонов, но всё ещё достаточно плотный, чтобы служить защитой он непогоды. Раздался звук расстёгивающейся застёжки-молнии, Денис снова приоткрыл глаз, Сергей Васильевич тянулся за тапочком, и резко, с пола, кинул его в направлении тени от чайки: «Получи, зверюга!». Чайка с хохотом дикого человека сорвалась с конька и полетела по своим делам. Денис натянул клапан на лицо и, нащупав на мешке ватник, положил его сверху, чтобы хоть немного приглушить голоса природы, тут же отрубился.
Будильник прозвенел, как всегда, не вовремя, прервав красочный сон о лежании на пляже, навеянный, очевидно, подсознанию журчанием реки. Вслед за тоненьким пищанием часов-пейджера, раздался мощный звон чашек старого советского механического будильника, настолько мощный, что даже находясь под крышкой баульного ящика продвигал свой звук в уши, несмотря на лежавшую на них фуфайку.
Попытка спросонья раскрыться в спальнике, не увенчалась успехом. Деревянная пуговица верблюжьего спальника перекрутилась и на ощупь расстёгиванию не поддавалась. Ткань раскладушки под спальником за ночь вытянулась по форме тела и образовавшаяся ямка мешала принять удобное положения для расстёгивания. Денис вышел из положения выскользнув из спальника через горловину. Спрыгнув с раскладушки на естественный пол из гальки и начав расстёгивать злополучную пуговицу снаружи, он ойкнул – камни оказались ледяные, и, переступая с ноги на ногу, выпрямился и стукнулся головой о деревянную доску поперечины от стоек палатки. Почёсывая коротко стриженую голову, сел на раскладушку и принялся обувать кроссовки. «Ну что? Теперь-то проснулся?» - улыбаясь, произнёс Сергей Васильевич, скобливший бороду электробритвой и наблюдающий за суетой студента - «удачное начало дня, что и не говори». Улыбнувшись в ответ, достав пакетик с умывальными принадлежностями, Денис вышел из палатки и замер. Он, конечно знал, что ехал в места, где до него люди если и бывали, то такие же геологи, и всего пару раз да и было это очень давно, но что край окажется настолько непуганым, что кулики сидевшие на берегу речки в паре метров от него, даже и не пытались убегать, а просто замерли и разглядывали нового обитателя. На секунду даже показалось, что все птицы в округе перестали петь и с веток прибрежной ольхи и ивы разглядывали какое-то время двуногое создание с полотенцем на шее. Одна чайка, деловито усевшаяся на брезент, которым были укутаны запасы провизии, что-то пыталась выковырять клювом из складки ткани и казалось, что ей дела нет до человека. Судя по следам на песке, она не один круг навернула вокруг лабаза.
Дениса разрывали противоречия, толи нырнуть в палатку за фотоаппаратом, толи уже умыться наконец. Победила гигиена. А так же желание попить воды. От воды, зачерпнутой в ладошки, тут же свело зубы и заодно окончательно наступило пробуждение мозга. Для усиления эффекта, он встал на колени и погрузил лицо в реку. Вода в реке была градусов пять-шесть, кожу на лице будто прижгло железом.
- Главное правило у нас знаешь какое? – раздался голос из-за спины – в туалет ходим туда. А знаешь почему?
- Ну это очевидно, из-за того что ниже по течению.
- Молодец! – похвалил Сергей Васильевич – давай, разогревай завтрак, а я пока подберу маршрут на сегодня, полегче и покороче, чтобы ещё успеть вечером хозяйство маленько разобрать и в порядок привести. Шлихи то на базе вам показали как отмывать?
- Да, конечно. Три дня назад, всей нашей толпе практикантов тёзка мой блиц-курс обучение устраивал.
- Понятно. В прошлом году студентов мало нам завезли, так я его с собой в маршруты брать начал, так он так натаскался, что уже диплом можно выдавать по геологии.
После этих слов, Сергей Васильевич, ополоснулся ледяной водой и засел за старым, видавшем виды, раскладным столом, поставив его перед входом в палатку, которая укрывала его от лёгкого ветра дувшего вниз по долине. Достал геологическую и топографическую карты, полевой дневник и принялся что-то писать, периодически производя манипуляции то курвиметром, а то и линейкой по карте. Денис в это время хлопотал по хозяйству – растопил «шмеля» и подогревал на огне оставшиеся от ужина макароны с тушенкой. Когда они подогрелись, зачерпнул из речки чайник воды и поставил на примус вместо кастрюли, а макароны разделил на две равные порции и с двумя тарелками в руках подошел к столу.
- Карты вместо скатерти использовать будем? – шутя, сказал он.
- Какой же из тебя геолог вырастет если ты так на святое покушаешься? - Сергей Васильевич забрал из рук Дениса тарелку, развернулся боком к столу и начал есть. Денис, недолго думая, перевернул оцинкованное ведро, сел на него и последовал примеру начальника.
От сосредоточенного поглощения пищи их оторвал хлопающий звук крышки закипевшего чайника, который вдобавок ещё и начал раскачиваться вместе с примусом, грозя перевернуться и оставить своих хозяев без кипятка. Денис подскочил к нему и успел схватить за носик начавший падать чайник, поставил его на камни и, сделав два шага, сунул руку в ледяную прохладу реки.
- Что? Тяжелый чайничек оказался? – усмехнулся Сергей Васильевич – будешь знать, как в следующий раз «шмеля» правильно устанавливать. Сильно руку обжег?
- Да, ничего. Через пару минут пройдёт, даже волдыря не будет.
- Ну-ну, - недоверчиво покачал головой Сергей Васильевич, - ты на курсы йогов случайно не ходил, что кипяток тебе следов не оставляет?
- Не, просто на лекциях по технике безопасности конспекты писал, а не в морской бой играл – улыбнулся Денис, и принялся разливать кипяток по кружкам.
….
Чистая вода, немного песка и чуть-чуть побултыхать тарелку в потоке воды и она становится чистой-пречистой без малейших следов жира, а главное без применения всякой бытовой химии. «Ещё бы копоть с кастрюли так же исчезала», - подумал Денис. Но нагар с наружной стороны кастрюли, оставшийся ещё с прошлогоднего полевого сезона, когда пришлось в вертолёт закидывать все вещи чуть ли не на лету, а зимой всем было не до чистоты полевых кастрюль, не хотел сдавать свои позиции. Времени натирать кастрюлю песком не было, начальник уже собрал все тетрадки и карты в полевую командирскую сумку и переодевался. Поэтому кастрюля была наполнена водой, утяжелена двумя валунами внутрь и установлена на перекате перед здоровым куском базальта с угловатой выщербиной, вероятно, свалившийся с горы этой весной и не успевший окататься. Кастрюля встала прочно, и Денис двинулся к палатке собираться в свой первый профессиональный геологический маршрут, если не считать тех, что были на учебных полевых практиках.
Заскочив в палатку, он удостоился порции ругани от начальника.
- Чтож ты как медведь в палатку ломишься? Все двери нарастопашку. Комаров налетит, как потом спать будешь?
- Ну сейчас же нету комаров?!?!
- сейчас нету – завтра будет. А привыкать надо сразу всё правильно делать. Нижнюю пуговицу вообще расстёгивать не надо, и в щель как в шлюз проскакивать, чтоб сразу за спиной твоей смыкалась. Да и второй полог – намертво пусть сидит на стойке, ветром меньше растреплет.
- хорошо, буду стараться, - сказал Денис и, напялив на себя нательное бельё и энцефалитку, выбирал какую пару носок ему одеть.
- Ну и куда ты их пялишь? Ноги скончать хочешь в первый день? Тебе что? Портянок не выдали?
- Почему? выдали.
- Ну, так и мотай портянки! А стельки войлочные положил в сапоги? – продолжал руководить процессом Сергей Васильевич. – Э-э-э-э, да это морковкин хер, а не портянки. Это такое тебе у нас на складе выдали? Вот бюрократы хреновы! Из такой тряпки только трусы этой бабе-кладовщице сшить, а не на ногу мотать пешему человеку – разорялся он, глядя на кусок тонкой ХБ ткани.
- Нам ещё шерстяные выдали, но в них то сейчас жарко будет. А так я ещё из дома привёз с собой, - как бы защищая эту самую бабу-кладовщицу, произнёс Денис, и, достав из мешка два куска плотной, но мягкой материи, принялся мотать их на ногу.
- Ну кто так мотает? Собьется же и мозоль будет. Заводи уголок под большой палец посильнее и на пятке поровнее разложи. Да не торопись ты! Ты не блох ловишь, а портянку мотаешь, - поучал уму-разуму студента старый геолог.
Денис пыхтел, старался и наконец, получилась конструкция, в которой можно было прогуляться по земле, не боясь, что размотается. Дошла очередь и до болотных сапог. Резина от лежания по складам задубела и впускала к себе ногу неохотно. Но, тем не менее, победа в этой борьбе была за человеком, которому начальник сразу же показал, как правильно подкатать верхнюю часть голенища, чтобы не мешала при ходьбе, и легко можно было раскатать до «боевого» положения при переходе бродов.
Сборы продолжались. На ремне нашел своё место большой самодельный нож в ножнах, рядом с которым разместился чехол с фотоаппаратом. Коробок спичек, запаянный в целлофановый пакет вместе с маленьким кусочком бересты, отправился в нагрудный карман энцефалитки, в котором уже лежали пакетики из крафтовой бумаги для шлиховых проб. В карман на другой стороне груди была положена зажигалка, карандаш, перманентный маркер и транспортир, а в боковой карман – маленький туристический компас, складная лупа и небольшой блокнотик для записей.
Ещё один ножик – китайская поделка под швейцарский, отправился в карман старенького станкового «Ермака». Оранжевый рюкзак не один год ходил по горам Алтая, бывал на Белухе, на склоне которой потерял кусочек алюминиевой ноги. Он был настолько удобен в подгонке по фигуре, а так же при переноске тяжестей, что решение о его использовании на маршрутах взамен казенного, пришло как само собой разумеющееся явление. В многочисленных карманах рюкзака, помимо перочинного ножика, нашли приют несколько верёвок разной длины, целлофановый пакет с парой кусков бересты и старой газетой, пачка тряпичных мешочков для отбора донных проб. В карман побольше, отправился импровизированный чайник в виде жестяной банки литрового объема из под какого-то болгарского компота. Надпись «Globus» была единственным словом, которое угадывалось на обгоревших боках сосуда, очень сильно удивила Дениса, который уже с десяток лет в продаже продукцию этой фирмы не встречал. «Банке и есть десять лет. Металл хороший, прогорать никак не торопится, у меня дома вторая такая же новенькая лежит, всё своего часа не дождётся» - пояснил Денису Сергей Васильевич, под чутким взором которого и проходили первые сборы.
В банку отправилась головка чеснока, маленькая баночка из под витаминов с сахаром, подобная же с чаем и две маленьких чайных ложки. Рядом с походным чайником заняла своё место банка «завтрак туриста» и пакет с несколькими кусками уже подсыхающего хлеба. В отдельный карман в нижней части рюкзака ушла под замок банка сгущёнки – неприкосновенный запас, на всякий случай. Нижнее отделение занял тяжёлый чёрный плащ из прорезиненной ткани. В верхний отдел встал толстостенный полиэтиленовый мешок внутрь которого был определён лоток для отмывки шлиховых проб и резиновые перчатки. Штыковая лопата с укороченным черенком ждала своего владельца воткнутой в песок.
Сборы старшего геолога немного были проще, сказывался опыт и уже подготовленная экипировка. Командирская сумка с картами, полевым дневником и канцелярскими принадлежностями, складной нож в кармане штанов, и комплект курящего человека из спичек и сигарет в нагрудном кармане. В рюкзаке разместилась непромокаемый плащ горняка и банки для отбора водных проб. Геологический молоток ещё с базового лагеря был приточен снаружи рюкзака на специальное крепление. В боковой карман были отправлены две ракетницы.
Небо было чистое, опираясь на погоду предыдущего дня ватные телогрейки решили не брать. Погода вообще стояла необычно тёплая, что ещё в базовом лагере отмечали все старшие товарищи. Хотя, само понятие «тёплая» для этих широт, в более обжитых частях страны всё-таки сочли бы прохладной погодой, поэтому без шерстяного свитера выходить из лагеря не хотелось совершенно.
Сам маршрут начался буквально в десяти шагах от лагеря выше по течению реки. Сергей Васильевич остановился, набрал со дна реки большую горсть песчано-глинистой субстанции, вложил внутрь этикетку, продублировал номер на мешочке маркером и завязав его кинул на крышу палатки, приземлившись на которую, первая проба скатилась вниз. «Ну, с почином!» - промолвил автор броска и, махнув рукой вперёд, двинул к перекату.
Раскатав болотные сапоги при переходе вброд по перекату, Денис тут же начал на практике проверять правильность указаний в инструкциях по технике безопасности. Не проверив на устойчивость камень, на который наступает, в попытке сохранить равновесие ему пришлось сделать шаг в сторону и нога угодила в ямку, из-за чего он чуть было не искупался в пенящемся потоке воды, который хоть и доходил всего до середины голени, но скоростью обладал такой, что можно было пожалеть, что у болотных сапог нет когтей, чтобы вцепляться в дно. Его начальник, обладая куда более скромными массогабаритными характеристиками, преодолел препятствие несоизмеримо бодрее и уже вышагивал по песчаному пляжу вдоль реки к просвету звериной тропы в береговых зарослях ивы.
Подкатывая на ходу сапоги, полубегом Денис догнал своего наставника возле входа в гущу кустарника, где и получил второй урок техники безопасности в форме «веткой по лицу», после чего правило соблюдать дистанцию до впереди идущего в зарослях крепко засело у него в голове.
Выскочив из кустов на берег Сергей Васильевич резко остановился и, повернувшись к Денису спросил: «сколько метров?» и увидев лёгкое замешательство на лице последнего пояснил: «От первой точки сколько метров отошли? Не считал?» и, покачав головой, начал набирать донную пробу в мешочек. «Ну раз не считал, тогда - неси» - засовывая пробу с грунтом в рюкзак Денису, произнёс он.
Следующие двести метров студент старательно отсчитывал шаги, попутно переводя их на метры и пытаясь синхронизировать свои шаги с начальником, чтобы оценить насколько показания будут разниться. Поэтому, когда в рюкзаке Дениса уже лежало 3 мешочка с пробами, на вопрос начальника, только что запнувшегося о сухое бревно, про метры, он бодро отрапортовал, что ещё 10 метров им шагать. «Ну, вот и шагай и начинай там отмывать шлих. А я пока попишу» - Присаживаясь на бревно и доставая сигареты, произнёс он. Закурив и достав полевой дневник, он наблюдал за действиями молодого коллеги, который, отшагав положенное, снял рюкзак, достал лоток и тыкался лопатой по каменистому берегу соображая, где ему набрать материала для шлиха. Он уже собрался было подойти и подсказать, но студент, наконец то нашел большой камень за которым нашел достаточное количество гравийно-песчано-глинистой субстанции, которую начал нагружать в лоток. Спокойно попыхивая сигаретой, Сергей Васильевич погрузился в заполнение полевого дневника.
Денис нагрузил полный лоток материала для отмывки шлиха, зашел по колено в воду и начал его отмучивать. Вода была ледяная, и пальцы коченели даже, несмотря на два слоя защиты рук из резиновых и Х\Б перчаток. При просто стоянии в воде холод пробирался через сапоги и грозил зафиксировать скрюченную спину в таком положении надолго. Постепенно пришло осознание, что шлихи мыть он так и не научился. Точнее отмывал он их хорошо, но делал это в достаточно размеренном темпе общей жизни на базе, в почти комфортных условиях мелкого, относительно тёплого заливчика озера. А вот к отмыванию, стоя по колено в потоке ледяной воды, который норовит и тебя смыть, и лоток вырывает из оцепеневших рук, он оказался не готов. Потихоньку приспособившись к току воды, плавными движениями лотка он начал доводить шлих до кондиции иногда разгибаясь размять спину и погреть руки. Наконец шлих посерел: блёстки слюды, равно как и белые крупинки кварца и карбонатов были уже смыты полностью, начали выделяться блестящие жёлтые точки пирита и халькопирита, отдельные чёрные зёрна магнетита и чешуинки гематита. Набрав в лоток чуть-чуть воды, энергичными движениями Денис распределил получившийся шлих по одной плоскости лотка, достал его из воды, поднёс поближе к глазам и принялся разглядывать жёлтые точки. Прижав к груди лоток одной рукой, он нащупал в кармане лупу, в которую ему стало отчётливо видны мелкие кубики пирита на подчерненном борту лотка.
Закончив описание точки наблюдения, отметив номера проб, Сергей Васильевич закрыл полевой дневник, убрал его в сумку и обратил свой взор на студента, дёргавшего туда-сюда лоток в воде. По широким и резким движениям было понятно, что лоток ещё наполовину полон. Сняв сапоги, поправил портянки, вытряхнул набившиеся за отвороты обломки сухих веток и достав из рюкзака две пластиковых бутылки отправился к реке набирать их водой, и пользуясь случаем, заодно попить воды из одной из них. Полные бутылки заняли своё место на дне рюкзака, утяжелив его на два килограмма. Водрузив рюкзак на спину, и, набрав в мешочек донную пробу, он двинулся к напарнику, который склонившись над лотком, что-то увлечённо рассматривал и даже, скорее всего не заметил, как тряпичный мешочек с «донкой» был отправлен в его оранжевый рюкзак, лежавший на берегу.
Убрав лупу в карман, Денис сгруппировал получившийся шлих в ложбинке лотка и оценив, что проба довольно большая и вся в пакетик не влезет, решил ещё чуть-чуть её довести. Но, чуть-чуть не рассчитав, сильно зачерпнул ближним краем лотка воду, в этот момент непонятно откуда взявшаяся не то волна, не то водное завихрение сильно качнуло лоток и, продукт трудов тяжких был безжалостно смыт.
- Да, чтоб тебя… - тихонечко произнёс Денис, думая каким бы ещё эпитетом выразить своё отношение к ситуации.
- Да, твою ж ты мать!! – раздалось громогласное восклицание Сергея Васильевича, вслед за которым он разразился длинной матерной тирадой, закончившуюся словами - турист-курортник!!
Ещё по жизни на базовом лагере Денис знал, что как раз это сравнение с курортником и есть самое грозное ругательство из уст его начальника, которым он награждал провинившихся обычно за самые большие ляпсусы в их деятельности. А тут первый рабочий день и он так облажался, ещё не успев себе хоть какого-то авторитета рабочего заработать. Поэтому ему ничего не оставалось, как потом и кровью исправлять свою ошибку, под комментарии начальника, проходить блиц-курс по работе с лотком, несмотря на боль в спине и ломоту в замёрзших пальцах рук и ног.
- Да откуда ты грунт насыпаешь? Кто так отмучивает? Да зайди ж ты глубже в воду, чтоб так сильно не нагибаться, спину сорвешь иначе! Выкинь ты крупную фракцию руками, водой ты её замучаешься смывать! Вот в прошлом году у меня напарник был, твой тёзка, так он все пробы успевал набрать, пока я писал, не только шлих отмыть!
Указания руководителя, хоть и были достаточно эмоционально сдобрены матерными словами в адрес подчинённого, реки, гор и остальной окружающей природы, но в целом были по делу, так что дубль был отмыт существенно быстрее. Под конец, Сергей Васильевич забрал лоток в свои руки, пару раз провел им по воде и слил пробу в конверт, подставленный Денисом, который запечатал его и, отправив себе в нагрудный карман, принялся упаковывать лоток в рюкзак. Замёрзшие, побелевшие, слегка опухшие пальцы слушались плохо, спина ныла и разгибалась со скрипом. Наконец удалось завязать верёвки на клапане рюкзака, и Денис побежал догонять начальника, уже отмерявшего размеренными шагами очередные две сотни метров.
Природа вокруг радовалась короткому северному лету, птицы в зарослях вокруг реки пели и кричали разными голосами. Чуть ли не на глазах распускались цветы, стремясь урвать побольше солнечного света. Обильные свежие следы на песчаных косах и периодический хруст веток в кустах вдоль маршрута следования всё говорило, что и с животным миром тут всё в порядке. Олени, лоси, волки, песец, росомаха и конечно же сам хозяин тайги – медведь, все успели наследить.
Денис в эти первые километры стремился попасть в рабочий ритм, и поэтому старался не отвлекаться на красоты природы, чтобы не сбиться с подсчёта пар шагов и только отмечал про себя, что надо будет как-нибудь улучить момент и сфотографировать медвежьи следы.
Двести метров, ещё двести метров… так незаметно пробежали ещё два километра. Второй шлих был отмыт, пусть не так быстро как хотелось бы, но заметно быстрее первого. Пальцы промёрзнуть насквозь не успели и это уже радовало.
- Далеко ль нам ещё по долине топать? – спросил Денис, упаковывая рюкзак.
- Хе! Я уже думал, совсем тебе этот вопрос не интересен, раз не интересуешься.
- Ну, с одной стороны очень интересно, да со всеми сборами первыми всё неек спросить было, а с другой стороны спроси я чуть раньше, километров нашей прогулки это бы ни сколь не убавило бы. От меня тут особо ничего не зависит.
- Ну, тоже логика, - согласился Сергей Васильевич – в общем, план такой: заходим вон в то ущелье, поднимаемся на плато, там делаем переход километров пять-шесть и спускаемся во-о-о-он по тому ущелью вниз в долину. По ручью доходим до реки и всё конец маршрута. Ну и ещё порядка семи километров топаем до базы. Итого должны пройти порядка двадцати восьми километров. Это так для разминки.
- Двадцать восемь километров?! Да мы после обеда дома будем! – как то, не то в шутку, не то, не подумав, воскликнул Денис.
- Ну, это уж слишком самонадеянно! – улыбнулся руководитель – мы даже если просто пешком пойдём без работы и то можем не успеть. По такому то рельефу. У нас перепад высот на маршруте чуть больше тысячи метров.
- Ладно, посмотрим, что такое маршрут «полегче» на двадцать восемь километров. Ходил я на большие расстояния, - оптимистично похвалился студент и, закинув рюкзак на плечи, запустил новый счёт шагам.
- Про километр вверх не забывай. Хотя, гляжу ты не из пугливых.
Утренний ветер, дувший по долине начал стихать и тепло от незаходящего солнца, сдобренное теплом от ходьбы начало нагонять мысль, что неплохо было бы свитерок в рюкзак отправить. Но в ритме маршрута на это не было времени. «На третьем шлихе сниму» - подумал Денис.
Пройдя очередные два километра, маршрутная пара подошла к ручейку, выбегающему из ущелья по которому предстояло взойти на плато. Шлих надо было мыть чуть выше по течению ручейка, в месте, где материал переносимый водами главной реки не попал в лоток. Пройдя десятка два шагов по ручейку, обнаружилось, что он вытекает из гряды больших камней, и где его истинное русло можно было предполагать только по звуку журчащей из под камней воды.
Скорость передвижения по маршруту сразу упала, в соответствии с возросшим углом подъема. Но большее неудобство ходокам доставлял не угол подъема, а скорее изменение поверхности под ногами. Вместо ровного песка, либо хорошо уложенной галечной мостовой, с довольно пологим подъемом, теперь предстояло идти по грубо набросанным неокатаным валунам, которые постоянно шатались под ногами, и идти по ним вверх было крайне неприятно.
Лиственницы в изобилии росшие на моренных грядах долины реки, постепенно теряли в росте и сменялись ольхой. Нижний ярус заполняла карликовая берёза, которая путала ноги геологам, когда они пытались обойти очередное нагромождение глыб, выкатившихся из ущелья. На земле ковром расстилался ягель, на полянках в изобилии рос брусничник и шикша, на кустиках которой местами сохранились прошлогодние чёрные ягодки и уже поспевал новый урожай.
Денис насчитал уже шесть сотен метров от крутого поворота маршрута, а они всё ещё продолжали идти по узкой извилистой валунной дорожке. Навстречу в лицо подул прохладный ветерок, как предвестник скорого входа в ущелье, которое показалось за очередным изгибом пути. Практически тут же закончился кустарник и взору открылась стена. Нет, не так – СТЕНА! Нельзя сказать, что она не была видна раньше, но, когда на первом плане поля зрения находились ветки деревьев такого впечатления она не производила. Практически километр отвесной базальтовой стены, у подножия которой стометровая полоса, засыпанная обломочным материалом, падающим сверху, под действием разрушительной силы процессов выветривания, свободная от всякой растительности.
Путники уже вторую минуту стояли неподвижно, задрав голову вверх. Старший периодически с улыбкой поглядывал на молодого, лицо которого играло целой россыпью эмоций от восторга до ужаса.
- Ну что? Будем после обеда дома?
- Мда… вот это мощь! Впервые чувствую себя муравьём. – Философски произнёс Денис. – Ввяжемся в драку, а там посмотрим. Может нас в ущелье асфальтовая дорога ждёт.
При последних словах Сергей Васильевич не выдержал и захохотал. Но перестал смеяться так же неожиданно как начал. Лицо стало серьёзным и напряжённым. Денис проследил за его взглядом – он упирался в вывороченный с корнями куст.
- Миша лакомился корешками, зараза. Сегодня с утра. Концы обглоданные ещё влажные и не заветрились совсем.
- А может он нас услышал и ушел? – спросил Денис.
- Всё может быть. Будем надеяться, что не по этому ручью ушёл.
В ущелье было прохладно, и желание снять свитер из под энцефалитки прошло само. Пройдя ещё метров двести по валунам, словно насыпанным гигантской рукой на выходе из ущелья, геологи, наконец, дошли до небольшой лужицы, из которой слабой струйкой ручеёк утекал под каменные завалы.
Тут возникла следующая проблема – воды в луже было по колено воробью и как отмывать шлих, когда лоток не скрывается даже до середины? Соорудив на пути ручейка запруду из камней, геологи вышли из положения.
Пласты базальтов, перемежающиеся с небольшими горизонтами туфов лежали практически горизонтально. На участках, с которых весенним паводком был смыт весь обломочный материал, они образовывали длинные ступени, идти по которым было в целом значительно приятнее, чем по камням. И, если бы не необходимость каждые десять-пятнадцать метров взбираться на полуметровый уступчик, дорогу вполне можно было бы сравнить с асфальтовой мостовой.
С этой мостовой воде некуда было убегать и ручей обрёл наконец нормальные очертания, что стало видно его русло промытое в туфах и базальтах, достигающее глубины полуметра на сужениях и без того неширокого (типичная ширина - 10 метров) V-образного ущелья, очень слабо расширяющегося кверху, что стоя на его дне окружающие стенки казались вертикальными на сотни метров вверх, и что они вот-вот сомкнутся.
Неожиданно впереди по ходу маршрута послышался низкочастотный гул и пройдя ещё несколько десятков метров взору путников открылся водопад. Небольшой, метров пять высотой. Но бежал он с пласта базальтов со столбчатой отдельностью, неравномерно выветрелой, и поэтому сильным препятствием на пути он не стал. Путники взобрались на него по торцам шестигранных базальтовых карандашей, как по ступенькам. Денис вначале схватился за свой старенький «кодак», но потом решил, что на такое препятствие не стоит кадр тратить, и зачехлил аппарат на место.
Пройдя ещё некоторое расстояние по относительно комфортным ступенькам, маршрутная пара подошла к очередному водопаду, даже отмеченному на топокарте, высотой, если верить последней – шестнадцать метров. Но вода так стёрла подножие водопада, что он нависал над ущельем, образуя под собой небольшой гротик, а со стороны визуально казался выше девятиэтажного дома.
- М-да, - промолвил Денис, разглядывая препятствие, - сюда бы поток воды побольше и можно было бы идти в тот гротик клад пиратский искать.
- За «воды побольше» приходи две недели назад, когда таяло всё активно. Но только до этого водопада, боюсь, ты бы не добрался. Тут всё ущелье водой заполнено. – Отозвался Сергей Васильевич, и показал на потемнения от воды, на гладких светло-коричневых базальтовых стенах.
- Да, а как взбираться будем? – Фотографируя тонкую струйку воды, падающую с высоты, спросил Денис.
- Как-как? Каком! – был ему ответ.
Обернувшись на голос, он не сразу заметил, куда делся начальник. Пошарив глазами по отвесным стенам ущелья, он наконец заметил человеческую фигуру посредине стены, медленно перемещающуюся вверх. С той точки, откуда он смотрел, это казалось фантастикой и вызывало ассоциации с человеком-пауком – гладкая стена, со слабо-угадывающимися редкими горизонтальными трещинами, разделяющими лавовые пласты, по которой каким-то чудом перемещается человек. Ноги на автомате сделали несколько шагов, чтобы рассмотреть поближе этот феномен, и сразу стала видна диагональная расселинка, простирающаяся почти до края водопада, где уже стоял Сергей Васильевич и что-то размышлял, хотя снизу казалось, что всего маленький шажочек, и он преодолеет это препятствие. Наконец он кинул вперёд на площадку молоток, осторожно снял рюкзак и кинул его следом, затем ухватившись рукой непонятно за какой выступ прыгнул вперёд и оказавшись на бровке водопада помахал рукой студенту, чтобы тот следовал за ним.
Денис хоть и внимательно следил за перемещениями по расселинке, упустив начало маршрута долго соображал, как в неё попасть. Начало оказалось на высоте почти двух метров, а лестницы в ручье совершенно случайно не наблюдалось. Наконец сообразив, что у начальника тоже крыльев нет, и нимб над головой не светится, чуть спустился вниз и увидел систему трещинок, заполненных кальцитом и кварцем, которые были рыжего цвета, отчего сливались со стеной и уже с двух шагов становились практически незаметными. Но при этом в отличие от базальта, силой выветривания в них образовались углубления, которые можно было использовать как ступеньки.
Узкая полка по которой боком передвигался Денис вверх, судя по помёту пользовалась популярностью у местных обитателей. И олени, и горные бараны и даже заяц, непонятно как взобравшийся сюда, пользовались этой тропой в своих целях. Наконец в верхней части тропа резко оборвалась и между студентом и стоящим на краю водопада начальником обнаружилась пропасть шириной метра полтора. Система трещинок, снизу сопровождавшая эту тропку, секлась другой большой трещиной параллельно падению водопада, и продолжалась метра на два выше, где присмотревшись можно было заметить и продолжение полки, на которой он стоял.
«Интересно, какой блок куда по этому разлому сместился?» - почему-то подумал он, водя пальцем по сколу в разломе шершавому в одном направлении и гладкому в другом. Но тут же отогнал от себя эти мысли, и кинул лопату вперёд.
- Рюкзак я, наверное, снять не смогу – крикнул он, - полка сильно узкая, боюсь я его уроню вниз.
- Вот беда. Ну у тебя шаг широкий, чуть толкнись только, а я тут тебя подхвачу.
- Ну, он-то хоть ещё не сильно тяжелый, но вниз потащить может только в путь.
Сергей Васильевич взял лопату и попробовал воткнуть её в трещину на середине пути, как ступеньку. На удивление штык лопаты нашел себе удачное место. Но черенок по гладкой, вылизанной водой поверхности камня скользил и не хотел никак устаканиваться на место.
- Не удержу я его тут. – Промолвил он. И задумавшись, начал оглядывать место в поисках хоть чего-нибудь, что могло бы помочь. Но вокруг были только куски базальта разной величины и кривизны.
- Эх, была, не была. – Сказал Денис и попятился на пару шагов назад, где полка была сантиметров на пять пошире, из-за чего уже была возможность развернуть корпус на сорок пять градусов и отпустить руку от трещины.
В этом расширении он чуть присел и осторожно спускал с плеч рюкзак, пока не убедился, что он встал одной лапой станка на твёрдую поверхность. Обрадовавшись удачно проделанному манёвру, он сделал ошибку, которая могла стоить ему полёта вниз. Вместо того, чтобы поднять рюкзак одной рукой за станину, прежде чем перенести его вперёд, он на полусогнутой руке просто стащил его с полки. Вес содержимого немедленно потащил его вниз за счёт хода разгибаемой руки, приобретая знатную инерционность. Пальцы левой руки не ожидали такого подвоха, поэтому беспомощно соскользнули с выступа из стены и поскользили вниз вслед за уже начавшим падать телом, но неожиданно попали в трещинку, в которую и вцепились изо всех сил. Падение прекратилось, равновесие было восстановлено. Выпрямившись, Денис сделал два шага вперёд и, раскачав рюкзак, кинул его на полку водопада, где его уже встречали руки старого геолога, оттащившие его от края. Понимая, что ещё несколько секунд и, выделившийся в момент падения адреналин дойдёт до всех частей тела, и тогда он точно не в состоянии будет прыгнуть, пока не уймётся дрожь, он качнулся пару раз на ногах, примеряясь, и прыгнул через пропасть.
Удивительная вещь – психология. Если нужно перепрыгнуть через полутораметровый ручеёк на земле большая часть прыгунов даже задумываться или примеряться не станет, просто перепрыгнет и всё. Другое дело - прыгать с опасностью улететь далеко вниз. Мозг как будто противится этому самостоятельно.
Перелетев с запасом препятствие, он сделал шаг от края и присел, почувствовав, как ноги становятся ватными, а руки начинают потихоньку потряхивать.
- Ну и бросил бы ты его нахрен этот рюкзак! Ещё не хватало следом улететь. – Скороговоркой выговаривал подчинённому, взволновавшийся Сергей Васильевич.
- Он мне дорог как память. Не мог я с ним расстаться.
- О тебе бы потом добрая память осталась. Ущелье твоим именем бы назвали. Вот только радости ни тебе, ни мне это бы не добавило. Так что аккуратнее! – И добавил, глядя на тропу вниз – обратно этой дорогой вернуться уже не сможем.
- Ну, вот, поспешил, зато теперь есть что вспомнить. Будет что внукам рассказать! – с улыбкой произнёс Денис. – А что возвращаться? Нам спешить некуда, тут будем жить, вода есть – целый водопад, а там с вертолёта будут мешки с едой скидывать.
Глядя на весёлое лицо студента, суровый геолог тоже после этих слов заулыбался и, нагнувшись к мелкому озерцу, раскинувшемуся на базальтовой террасе из которого и вытекал водопад, принялся черпать ладошкой воду. Денис уже отходивший от пережитого подполз на четвереньках и, засунув всё лицо в эту лужу, начал жадно пить. Ледяная вода уже привычно обожгла кожу, свела зубы, но остальное привела в норму. Вынырнул из лужи он уже посвежевшим. Водрузил рюкзак на спину и был готов к новым подвигам, но подвиги трудовые пришлось совершать раньше, чем он предполагал.
- Правильно рюкзак одел? – С небольшой иронией в голосе спросил его Сергей Васильевич.
- Да, вроде… - чувствуя в чём-то подвох, на всякий случай Денис принялся оглядывать лямки и поясной ремень. – А что такое?
- Снимай обратно, шлих нужно мыть.
- о-о-о, - выдохнул Денис. – Много их ещё у нас?
- в этом ручье больше не будет, а на спуске ещё два и один внизу в долине. – Заглянув в карту, обрадовал его начальник.
Рюкзак так тщательно подтянутый по фигуре, пришлось снимать. Вынув лоток, опять возникла проблема с поиском материала. Терраса представляла собой гладкую поверхность лавового потока, шириной около десяти метров и длиной до следующего уступа метров тридцать, отполированную ручейком. Кроме пары здоровых неокатаных валунов в глаза не бросалось абсолютно ничего, что можно было бы наложить в лоток. «Думай голова, шапка куплю» - раздался ободряющий хрипловатый голос, и после секундной паузы добавил – «под уступом посмотри».
Под невысоким уступом, с которого сбегал ручеёк, действительно в углу накопился песчано-глинистый материал, не смытый талыми водами. От радости такой находки студент нагрузил лоток так, что еле потом его поднял, чтобы донести до лужи, в которой его предстояло отмывать. Плюхнув в воду лоток, он немного не рассчитал сил и погрузил его глубже чем следовало, вода тут же хлынула в обе перчатки. Мысленно ругнувшись сам на себя, снял мокрые ХБ перчатки с рук, отжал их и разложил на камушке подсыхать. После чего попробовал мыть шлих голыми руками, однако тут же отказался от этой затеи. При отмучивании пробы почти сразу острый осколок кварца залез под ноготь, вызвав мучительную боль. Как оказалось, всего за пару движений перемешивания материала, руки оказались изрядно поцарапанными, просто в ледяной воде эта мелкая боль не чувствовалась совсем. Запомнив, что завтра надо будет взять с собой запасные ХБ, Денис продолжил работу в резиновых перчатках, которые хоть и не спасали от холода, но от порезов предохраняли надёжно.
Материал для отмывания был довольно удобный, поэтому работа спорилась и, несмотря на заминку в начале, шлих он домыл аккурат к тому моменту, когда начальник закончил писать, покурил и, забросив себе на спину рюкзак, медленно двинулся в его направлении. Не успел он порадоваться своим успехам в росте отмывочного мастерства, как в процессе смыва шлиха в конверт, услышал опять историю, что в прошлом году рабочий у начальника был лучше и шлихи отмывал так быстро, что он даже дописать запись в полевой дневник не успевал, не то что покурить после этого. «Это заочное соревнование с прошлогодним Денисом, я должен выиграть» - подумал он, - «не сегодня, так завтра».
Получив в свой рюкзак очередные грамм триста донной пробы, Денис помог положить начальнику в уже одетый рюкзак две литровые бутылки с водными пробами, набранные с мелкого порожка, из под которого он набирал материал для шлиха. Затем они двинулись дальше.
Стенки вокруг становились всё ниже и, казалось, вот-вот они выйдут из тени ущелья на плато к солнышку. Солнце светило ярко и местами в верхней части стены, вскрытые эрозией кварцевые друзы, весело играли с его лучами, переливались и будто манили геологов из тёмного ущелья к свету. Внезапно за очередным изгибом, стены полукругом расступились, и взору открылся очередной водопад высотой метров десять или двенадцать. Ширины получившейся комнаты уже хватало, чтобы солнце освещало одну из стен на высоте достаточной для того, чтобы подставить под его лучи лицо.
Подойдя к самой стене, задрав голову и зажмурившись от солнца, предвкушая заряд тепловой энергии, Денис внезапно почувствовал, как поток ледяного воздуха облизнул лицо. По телу пробежали мурашки тревоги. Сергей Васильевич рядом тоже хотел принять солнечную ванну, почувствовал холодок. Он отошел пару шагов назад и посмотрел вверх.
- Наверное, там снежник лежит, не до конца растаявший. Вот и холодит нас тут.
Они принялись оглядывать вырубленное водопадом расширение в ущелье. Стены были хоть и не совсем отвесные, но довольно крутые. Трещин значительных, с помощью которых они успешно преодолели несколько небольших трёх-четырёх метровых порожков ниже по ущелью, не наблюдалось. Пожалуй, радовало одно, что пласт базальта, с которого сбегал водопад, был со столбчатой отдельностью.
- Стесняюсь спросить самый популярный вопрос сегодня – как залазить будем? – нарушил тишину Денис. – Звери где-то ниже обход нашли – и показал на полку в стене, которая отчётливо была видна сверху вниз, начиная ещё несколько сот метров назад по ущелью. А на уровне где стояли путники она уже была довольно высоко и, наверное, уже выходила сразу на плато.
- Мы лучше зверей, у нас пальцы есть. Будем играть в альпинистов – отозвался Сергей Васильевич. И, наметив глазами маршрут передвижения по стене, принялся карабкаться вверх, наступая на карандаши базальтовой отдельности и цепляясь руками за них же.
Денис, вспомнив уроки техники безопасности, отошел назад и в сторону, чтобы случайный камень по макушке не прилетел и внимательно наблюдал за действиями начальника, вначале намереваясь повторить его маршрут. Наконец он понял, что стена возле него ничуть не хуже, принялся карабкаться параллельным курсом.
На террасу водопада они забрались почти синхронно. Последнее движение можно точнее охарактеризовать не как взобрались, а скорее перевалились через бровку. Чуть-чуть времени отдышаться, и надо вставать и двигаться дальше.
Стенки ущелья стали более пологими и площадка, на которой они очутились, уже почти вся освещалась солнцем. В глубине, в тени невысокой стены действительно лежал небольшой снежник. В центральной части его была промыта пещера насквозь этого уголка зимы. В нижней части в эту пещеру мог спокойно зайти человек, а к верхней части пещера постепенно сужалась до размеров футбольного мяча, и в это отверстие втекал небольшой ручеёк берущий начало где-то выше. Большая же часть воды в ручей поступала от тающего снега.
Сергей Васильевич пристроил между камнями молоток и уселся на эту импровизированную скамью, принялся делать записи в дневник. Денис, отобрал донную пробу, упаковал её в рюкзак и подошел ближе к снежнику.
- Удивительно, даже на Алтае снежники, когда тают, на них немного чёрных точек грязи бывает, а тут белизна абсолютная. Никогда такого не видел. – Восхищался он, и, чуть заглянув в пещеру, попытался попить воды с падающей со свода струйки воды.
- Не лезь в пещеру, обвалится ещё чего доброго. – Одёрнул резвого студента геолог. – Был пару лет назад у меня чудик из Питера в напарниках, додумался же ещё и сверху на него залезть, показать хотел, что лёд прочный.
- Показал?
- Ага, показал. Лёд проломился, он в этот колодец провалился, попутно о край льдины разрезал сапог снизу доверху всю голяшку, штаны порвал и подбородком ещё стукнулся.
- А спускался то он как потом в рваных сапогах?
- Изолента у него была. Перемотал ей голяшку и так и шагал. Ручей перейдет, выльет воду из сапога и дальше шагает. Хорошо спуск у нас был пологий без водопадов. – При этих словах он встал, спрятал дневник в планшетку и медленно двинулся вверх по долине. – Неделю потом ходил в маршруты в кедах. Разуется, речку перейдёт босиком, потом обуется. И так пока борт ему новые сапоги не привёз. Турист-курортник!
- Ну сам себя наказал.
- Ну, это ещё не наказал, за ним и других чудес за полевой сезон набралось.
- А зачем его такого чудесного в поле держали?
- А другие лучше что ли? – Сергей Васильевич увлёкся воспоминаниями про студентов, - то из одежды одни шорты да майки привезут, это на Крайний Север то! То другой в спальник в сапогах и ватнике всё норовил спать лечь. Туристы-курортники! Так-то в основном к нам из Питера студенты ездят, но в какой-то год двух москвичей прислали. Это вообще – тушите свет. Одного из них всё-таки пришлось домой отправить. То врача для него надо в палатке держать, то повара, а то и вовсе воду ему в реке никто не подогрел… и всё с такой претензией, почему раскладушки неудобные? Почему палатка штопанная? – Последние слова он произнёс слегка изменив насколько мог голос, явно передразнивая того самого московского студента. – Турист-курортник! В этом году вот первый раз с новосибирскими студентами познакомимся, посмотрим, из какого они теста сделаны.
Денис не знал, стоит ли что-то отвечать на такой пассаж про студентов, но получил наглядное подтверждение, информации полученной на базе от тёзки, что выражение про туриста-курортника является самым страшным ругательством из уст начальника, и если уж он занесёт тебя в этот список, то перевернуть его мнение практически не возможно. Тут как раз закончился снежник и появился повод сменить направление беседы.
- Надо же, я думал весь ручеёк из снежника бежит, а оказывается у него исток выше. – Сказал он, глядя на вбегающую в норку снежника воду. – Там выше ещё один снежник есть?
- Вряд ли, скоро выйдем наверх, всё сам увидишь. Там же болото, а в нём воды навалом, вот и бежит.
- Болото на скале? Оригинально.
На этом разговор ненадолго замолк. Угол подъема резко упал и, пройдя ещё пару сотен метров, путники вышли из ущелья. Ручеёк, вдоль которого они шли, растворился среди валунов. Валуны постепенно вверх, по ещё более выположенному склону, уменьшались в размерах и были насыпаны узкой полоской шириной метров пятьдесят-семьдесят, затем сменились галькой. Пространство между камнями было заполнено, где мхом, а где глиной. Рельеф вверх представлял собой несколько слабонаклонных террас, очевидно по лавовым покровам, основательно переработанным эрозией. При переходе с террасы на террасу отчётливо выделялись невысокие вертикальные стеночки. На самой верхней террасе просматривались выступы коренных пород со столбчатой отдельностью. Один из останцов чуть отстоял в стороне и базальтовые карандаши были так удачно обломаны, что со стороны напоминали кисть гигантской руки, с пальцами сжатыми в кулак и указательным пальцем, показывающим в небо. В целом же пейзаж был достаточно унылый, навевал ассоциации с лунным рельефом. Но Денису всё было в новинку, поэтому он с восторгом рассматривал окрестности.
Путники прошли ещё с десяток метров по предполагаемому руслу ручейка и, наковыряв в мешочек пробу глины между двух валунов, Сергей Васильевич снял рюкзак и закинул в неё пробу и окликнул Дениса тем временем медленно побредшего вперёд.
- Эй, студент, ты обедать то будешь?
- Где? Тут будем?
- Зачем тут? Вернёмся чуть назад, чтобы ветра не было.
Они немного спустились вниз, до той поры пока стенки ущелья стали выше их роста, остановились на небольшой площадке, на которую переливался со ступеньки небольшой водопадик. На терраске как по заказу лежал большой плоский камень, который назначили столом. Скинув рюкзак, Денис вытащил продукты на стол, достал из нижнего кармана хворост, который по пути наверх изрядно поломался на мелкие веточки, и принялся сооружать очаг. Поставил параллельно два, отколотых по трещинам отдельности, куска базальта шестигранной формы, с одной стороны прикрыл очаг ещё одним базальтовым кирпичом. В середину положил кусочек бересты, на который сверху насыпал мелких обломков веточек, на которые сверху аккуратно шалашиком составил веточки покрупнее, и далее самые крупные.
Напарник тем временем, нарезал хлеба, почистил головку чеснока, открыл банку консервов «завтрак туриста», и немного изогнул крышку, чтобы удобнее было держать. Развязав кулёк с заваркой, положил его рядом с сахаром, разложил ложки и в задумчивости посмотрел на банку сгущёнки. В конце концов оставил её рядом с заваркой и сахаром, взял банку с кашей и подошел к очагу.
Набрав из водопадика в жестяную банку, назначенную чайником, воды, он начал приспосабливать её к очагу. Чуть сдвинул камни очага с одной стороны и над щелью установил банку, выбрав крайнее положение в котором она сохраняла устойчивость. Затем достал из кармана зажигалку, потряс её, чиркнул, проверив, горит или нет.
- Ну что это такое, товарищ геолог! Где спички? – увидев его манёвр воскликнул Сергей Васильевич. – А в дождь или намокнув, ты как будешь костёр разжигать?
- Для этих целей у меня в целлофане запаян коробок, а так зажигалкой удобнее. – Ответил Денис, и подпалив от зажигалки тонкую полоску бересты, подсунул её под тщательно собранный домик.
- Да у тебя так до вечера вода закипать будет! – Продолжил критику геолог, - тащи сюда лопату.
Получив желаемое, он опёр лопату средней частью на торцевой камень очага, прижал её лопасть валуном и на окончание черенка повесил котелок, так, что он расположился над самым центром разгоревшегося пламени. Банку с консервами поставил сначала на место котелка, потом потрогав рукой воздух возле этого места, раздвинул боковые базальтовые кирпичи очага и поставил банку прямо на костёр.
- Открой, наверное, наш НЗ, отметим первый маршрут праздничным обедом. – Наконец принял он решение, ковыряя ножом шкворчащую кашу.
- Ну будем надеяться мы тут надолго не застрянем, а то из еды только крошки да чеснок останутся. – Втыкая нож в банку сгущёнки, произнёс Денис.
- Погода тёплая, маршрут приятный, что можно было бы и до обеда успеть, да ленно было, так что не должны застрять. – С улыбкой ответил Сергей Васильевич, снимая сапоги.
- Ну, сейчас подкрепим силы и попрём. Вниз-то легче должно быть.
Масло в каше уже стреляло вовсю, и банка переместилась из костра на стол. В этот момент закипела вода в банке. Денис стащил её с черенка лопаты и всыпал добрую порцию заварки. Вода обретя кучу центров парообразования закипела-забурлила снова, и часть пены вместе с чаинками выпрыгнуло из банки.
- Тьфу ты блин, детский эксперимент забыл совсем! – ругнулся он.
- Что за эксперимент? – Облизывая ложку, и пододвигая студенту ополовиненную банку консервов, спросил начальник.
- Ну, ещё в школе на физике классе в шестом показывают в кастрюлю с горячей водой, которая вот-вот закипит, соль высыпают и вода мгновенно закипает. А если вода уже чуть начала закипать, то от соли она аж выпрыгивает. Так и тут получилось с чаем. – Ответил студент и принялся орудовать ложкой в банке, в которой каши осталась ровно половина.
Половинка банки каши да на свежем воздухе исчезла незаметно, даром что ещё и с хлебом. Чай с сахаром, кусок хлеба со сгущёнкой, после такого перехода казалось что нет вкуснее еды.
- Ну и достаточно, а то уже будет чревоугодие. – Провозгласил Сергей Васильевич и отодвинул от себя сгущёнку и пакет с хлебом.
- Да где ж это чревоугодие то? Тут бы своё потраченное возвернуть.
- Человеку то на самом деле много и не надо. А в таком маршруте – за ужином возвернём. А то на обеде наешься по горло, потом ни шагнуть, ни прыгнуть будешь. А так, силы подкрепили и в путь, а тем более, сегодня со сгущёнкой – калории на этикетке почитай. По ним полбанки – почти полноценный обед, а плюс ещё сахар, каша, хлеб. А у живота природа такая просить побольше.
Убрав остатки трапезы в рюкзак, путники перемотали портянки, натянули сапоги и, взвалив свою поклажу на плечи, медленно двинулись вверх из ущелья. Ноги за полчаса перерыва успели отойти от рабочего ритма и теперь ленились шагать, требуя ещё отдыха, отчего шаги давались с трудом.
Выйдя на плато путники круто изменили направление и пошли параллельно краю плато, по полоске камней лежавших на склоне фактически как изолиния горизонтали. От мохового покрытия было трудно отталкиваться, в глине вязли ноги, а по камням можно было передвигаться более быстро, временами обычным шагом, а когда и перепрыгивая с валуна на валун. Прошагав таким образом пару километров, ходоки остановились передохнуть, и тут услышали низкочастотный гул. Где-то летел вертолёт. Денис оглядывался по сторонам, задирал голову вверх, но ничего не видел. Сергей Васильевич улыбался.
- Не там смотришь! – сказал он.
- А где надо?
- Пошли на тот уступ.
И они, чуть спустившись вниз пошли в сторону края плато, где один из уступов был выдвинут вперёд, как смотровая площадка. Картина, открывшаяся взору захватывала дух. С этого уступа открывался такой шикарный вид на долину. С километровой высоты всё казалось таким игрушечным и река, и лес и водопады в противоположном борту долины.
- О!!! Вон наша палатка! – подпрыгнул от радости Денис, показывая пальцем в маленькую белую точку на песчаной косе. – Только вертолёта всё как-то не вижу.
- А вон и вертолёт! - ткнул пальцем старый геолог в пространство.
Бело-голубой МИ-2 летел метров на триста ниже уровня наблюдателей по середине долины вверх по течению реки. С этой точки он был даже на стрекозу не похож, а скорее на какую-то мелкую мошку с блестящими огромными глазами. Студент вовремя вспомнил, что у него есть фотоаппарат и сделал несколько фотографий долины. Потом посмотрел на счётчик кадров и подумал, что такими темпами запасов плёнки ему не хватит - первый день, а уже двадцатый кадр.
- Может ему зеркальцем поморгать?
- Зачем?
- Увидит, прилетит за нами, подбросит до спуска в ущелье.
- Ну, во-первых, он нас, скорее всего, не увидит, во вторых, он сейчас загружен и по видимому, маршрутную пару Олега везёт на их место работы, ну а в третьих пока он до нас поднимется, мы сами до своего ручейка уже дойдём. Так что пошли, давай.
Ещё через час геологи дошли до входа в означенное маршрутом ущелье. По дороге студент неловко оступился с камня и тут же по колено ушел в глинистое окошко среди камней и мха, быстро удалось выдернуть ногу из сапога, что спасло от значительной задержки, а сапог уже откопать стало делом пяти минут.
Вход был довольно с крутым спуском и угол под которым оно было ориентировано препятствовал попаданию туда солнца, поэтому практически сразу они наткнулись на снежник, лежащий во всю ширину прохода и спускавшийся по долине метров на двести.
- М-да… дела. – Произнёс Сергей Васильевич. – Иди за мной вдоль стены метров десять дистанцию держи, к центру не шагай – там пещера, помнишь как в той долине?
Денис кивнул, и они двинулись по снегу, иногда проваливаясь, где по колено, а где и по пояс, особенно в местах, где со стенок сбегали тонкие еле заметные ручейки, которые промывали в снежнике себе свои собственные мелкие пещерки. К концу снежника Денис уже научился вычислять места, где ждёт подвох и несколько таких мест благополучно перешагнул. Неожиданно начальник исчез из его поля зрения. Вроде бы только что шел впереди, а тут чуть отвернулся, и нет его. Поспешив вперёд, он на секунду забыл об осторожности и, провалившись ногой в снег, упал вперёд. Лёжа на снегу, он увидел, что начальник просто зашел за выступ в борту долины, который искусно был природой замаскирован и практически не угадывался неискушенному наблюдателю. Пока поднимался, расцарапал руки и набрал полные сапоги мокрого белого и холодного снега. Сергей Васильевич, пусть и не падал, но порцию снега в сапоги тоже получил. Так что, спустившись со снежника, пришлось сделать короткую остановку.
Далее путь некоторое время протекал без значительных осложнений. Пробы отбирались исправно, проблем ни с водой, ни с материалом для шлиха не было. Пороги были не высокие, на всех водопадах были удачные пути обхода, натоптанные зверями. Но нижняя часть ущелья была завалена гигантскими кубиками из базальта, как будто ребёнок великана поиграл и бросил. Набросанные хаотично кубики по пути сменились уложенными в ступеньки полуметровой высоты. Залазить вверх наверное было бы очень удобно, но спуск с набитым пробами рюкзаком доставлял массу неприятных моментов ногам. Вначале показалось забавно шагать по такой лестнице, однако с каждым десятком пройденных метров колени начали стонать и требовать осторожного обращения. Ручей в основном протекал под этими валунами, но иногда выныривал на поверхность позлорадствовать над ходоками. И когда эта километровая лестница закончилась, гудели не только колени, но и позвоночник, а мышцы ног и спины подрагивали мелкой дрожью.
Мысль о привале пришла сама собой одновременно обоим геологам, так как идти было совершенно невозможно. Благо на площадке где они остановились, валялась высохшая ветка ольхи, вероятно, каким-то образом проросшей на стене ущелья и свалившаяся вниз. Полбанки воды вскипели почти мгновенно, и чай дал путникам сил для завершения маршрута.
На выходе из долины ручья по закону подлости естественно был водопад.
- Откуда ты тут взялся, родной? – обращаясь к нему, спросил Сергей Васильевич, - тебя же на топокарте нету!
- Без верёвки не спуститься. – Заглянув вниз, отозвался Денис.
- Несколько лет всего как образовался, - продолжал рассуждать геолог, разглядывая препятствие. – Кусок породы вывалился и водопад образовался, вон по бокам ещё и стенки как следует заветриться не успели.
- Вперёд пути нет, пойдём назад? – Пошутил студент.
- Будем пробовать через борт прыгнуть. – Ответил Сергей Васильевич и полез по карандашам базальтовой отдельности на стену ущелья.
Лезть было не далеко около десятка метров, поэтому уже через несколько минут он помахал сверху напарнику: «Лезь сюда, тут пройдём». Денис повторил путь начальника и его взору открылся склон заваленный камнями, покрытыми лишайником.
- По курумнику осторожнее шагай. Можно и сапоги порезать и вниз уехать, а там, скорее всего стенка. – Наставлял молодого коллегу Сергей Васильевич. – Высоту сильно не бросай, идём на те кусты.
Осторожно пробираясь по камням они дошли до небольшого гребня, на котором росли кусты ольхи и карликовой берёзки, за которым дальше по склону начиналась следующая гряда курумов. Полоска же растительности, на которой стояли геологи, потихоньку расширялась к низу. Склон пусть и был довольно крутоват, но уже более приспособлен для передвижения. Немного спустившись вниз, путники наткнулись на застарелый лосиный помёт.
- Ну теперь то точно спустимся! – Повеселел Сергей Васильевич. – Лось он не олень, на стенки вверх прыгать не будет.
- А сюда то его что занесло? Тут и ровным место то сложно назвать.
- А кто его знает. Может черники поесть захотел, а может от волка удирал.
Действительно, склон был шикарным ягодным местом. Ковром расстилались листочки и черники и брусники, кое где проглядывала шикша. Полюбовавшись красотами и немного помечтав оказаться тут месяцем позже, когда всё созреет, Денис пошел догонять начальника, продолжившего спуск минутой ранее.
Склон потихоньку выполаживался, идти становилось легче, и если бы не карликовая березка, запутывающая постоянно ноги, то было бы, наверное, совсем хорошо. Но обходя очередной куст ольхи, Денис почти воткнулся в спину Сергея Васильевича и чуть не столкнул его под обрыв, на краю которого он остановился, но успел сместить центр тяжести и упёрся рукой в ствол маленькой лиственницы.
Склон хоть и задернован, на нём росли берёзы, но был очень крутой, а путники стояли на узенькой горизонтальной полочке. Пройдя по ней с десяток метров в сторону они опять вышли к курумнику через который перебирались выползая из ущелья. Как и предполагал опытный геолог гряда курумника заканчивалась отвесной стенкой внизу, на чуть более пологом продолжении которой и располагался задернованный склон. Вернувшись на исходную позицию и решив, что тут чуть-чуть поположе начали спускаться перебежками от берёзы к берёзе. В одном, особенно крутом месте, пришлось достать из кармана рюкзака кусок верёвки, и её подстраховать друг друга от дерева до дерева. Наконец, склон был успешно пройден, и маршрутная пара оказалась на каменной полосе у подножия плато.
Подойдя к лесу они оглянулись посмотреть на плато. В этом месте склон не был таким отвесным, как они наблюдали утром, поэтому такого же впечатления не произвёл. Тут до их ушей долетел какой-то странный шелестящий звук. Старший группы быстрее заметил источник опасности и поэтому закричал: «В лес! к ручью! Быстро!» Насколько позволяли им уставшие ноги и неподъемные рюкзаки они забежали в чащу ольховника и напролом устремились в сторону русла ручья. Удивительно было, что несмотря на сплетение веток и неровную поверхность под ногами они ни разу не запнулись и не упали. Невдалеке за их спинами раздался хруст ломаемых веток.
- Лось что-ли за нами ломиться? – переводя дыхание спросил Денис.
- Да нет, камень прилетел. Странно как-то прилетел. Пойдем, посмотрим. – с паузами, зхапыхавшись отвечал ему Сергей Васильевич.
По долине заваленной обломками они поднялись до каменной полосы и посмотрели в сторону камнепада. Тут опять послышался шорох с перестукиванием, и они увидели скачущий вниз ещё один валун.
- Да это ж Михайло Потапыч балуется!
- Где? Как? – удивился студент.
- А вон посмотри, - ткнул пальцем в склон начальник.
Действительно, выше края курумника видимо была полочка на которой сидел медведь и внимательно смотрел вниз за полётом камня. Когда булыжник затормозился в кустах ломая ветки, он встал, прошел немного по полке и, видимо выбрав подходящий булыжник, лапой столкнул его вниз.
- Пойдём отсюда скорее, ещё шлих надо отмывать один, а ручья то опять нету. –Заторопился старший группы. – Да и от этого шалуна надо подальше держаться.
Пройдя вниз сотни три метров, до них перестали доноситься раскаты камнепада, а вскоре они нашли выход ручья на поверхность и каждый занялся делом: студент – отмывал шлих, геолог – вёл дневник. Натруженной спине поначалу показалось радостно скинуть рюкзак и взять лоток в руки, но когда пришла пора разгибаться, делала она это со скрипом. Костяшки на руках, только почуяв холодную воду сквозь перчатки, сразу отрепетировано побелели и набухли. Весь организм говорил, что он устал и ему охота отдохнуть. Только мысль о том, что это последняя проба на сегодня подогревала трудовой энтузиазм. Запечатав конверт с шлихом в карман, и убрав лоток в рюкзак Денис сел на камень и, сняв сапоги, начал вытряхивать мелкие обломки веток и хвои набившиеся в сапоги за время спуска и пробежки по лесу.
- Да… а в прошлом году меня такие шутки в ущелье застали. – Затянувшись сигаретой, произнёс Сергей Васильевич. – Ужас это был. Понять ничего не можем. Эхо дичайшее. Пушечная канонада, одним словом. А главное, бежать некуда! Ширина метров пятнадцать - вниз по ущелью камни падают, вверх – водопад. Вот под водопад забились, там гротик небольшой струя в туфах вымыла, там и пересидели. Вымокли как черти, а что делать? А эта рожа свинячья с уступа на нас сверху глядит и камнями швыряется. Камень кинет и голову ухом вниз повернёт – слушает, как он громыхнёт. Так что сегодня мы легко отделались. Ну что? Конец маршрута! Время восемнадцать десять, до базы чуть меньше семи километров, часа за два я думаю дотопаем.
Денису хотелось конечно пошутить, что семь километров за два часа это ж черепашья скорость, но благоразумно решил промолчать и, взвалив на плечи старенький «ермак», потуже на бёдрах затянул поясной ремень, чтобы легче шагалось и чуть-чуть разгрузились плечи.
- Ой, донку то забыли отобрать! – Раздался за его спиной голос.
Он облокотился на лопату и ждал пока начальник достанет из кармана мешочек и наполнит его пробой из ручья.
- Последняя тебе на сегодня. – Опять раздался голос.
Послышалось шебуршание клапана и проба обрела место в его рюкзаке. Денис каждый грамм этой пробы прочувствовал на себе. Ощущения были такие, как будто вместо мешочка с двумя горстями песка ему туда охапку кирпичей подбросили разом, что отозвалось гулом во всём организме. «Сон сегодня будет крепкий» - подумал он и посмотрел, куда пошел Сергей Васильевич. А он вместо того чтобы пойти по долине ручья вниз зашагал куда-то в сторону. Подхватив лопату, Денис ускорился, насколько сил хватало и вскоре догнал руководителя.
- А зачем мы так пошли? По ручью то проще было бы? – Спросил он.
- Ну проще то проще, но не долго. Только до впадения ручья в Микчанду. А дальше надо будет всё время вверх шагать, да ещё по таким зарослям… так что лишний раз высоту терять нельзя… вот сейчас по надпойменным террасам не теряя высоты, потихоньку пойдём в сторону лагеря.
- А-а-а. – Протянул Денис. На большее уже сил не было и дальше они шли молча.
Вскоре им немного повезло, они натолкнулись на оленью тропу, хорошо утоптанную и лишенную карликовой берёзки в подстилке, так что идти стало заметно легче. Звери, видимо тоже, не любят лишний раз высоту терять. Тропа вывела путников практически к самому бивуаку, но уже в пределах видимости палатки круто свернула в сторону борта долины. Последние метры, когда и так уже ноги не хотят сами передвигаться пришлось ещё и продираться сквозь густые заросли ивы и ольхи.
Наконец вот он! Берег реки, а за ним через перекат стоит палатка. Натруженные ноги утяжелённые рюкзаком казалось на автомате перенесли тело через перекат. Рюкзаки упали на песок перед палаткой. Телу сразу же захотелось взлететь.
- Ровно два часа шли. Эк я угадал! Давай быстро ставь чайник на примус, и пока тело не остыло – купаться! – Скомандовал начальник.
Водрузив на примус чайник с уже заваренным утренним чаем, Денис скинул с себя всю одежду и последовал за руководителем. За косой, на которой стояла палатка, был глубокий омут, почти без течения. Голое тело начальника с разбегу прыгнуло туда и с воплями и матерками вылезло на берег и принялось натираться хозяйственным мылом. Следом окрестности огласили вопли тела студента прыгнувшего в ледяную воду и вылетевшего оттуда, как будто оттолкнувшись от батута. Затем хор мужских голосов смывающих с себя мыло в третий раз распугал окрестных птиц.
- Вот блин, как тут мыло плохо смывается! – разглядывая мыльные разводы по телу произнёс Денис и подошел к омуту намереваясь ещё раз прыгнуть.
- Не вздумай прыгать! – Предостерёг его Сергей Васильевич. – Что не смылось, полотенцем вытирай. Вода почитай, что дистиллированная она и на третий раз может ничего не смыть.
- Почему?
- Богатый опыт! Ты пока горячий, пару раз можно без последствий окунутся, тебя организм на внутреннем перегреве вывезет, а если больше, то в такой водичке можно и судорогу схлопотать или простыть чего доброго, а бани у нас как видишь, нету. Так что растирайся и пошли чай пить, там уже закипеть должен.
Растеревшись и одевшись в сухую домашнюю одежду и кроссовки, Денис сел за столик, где уже стоял горячий чайник. Выпив горячего сладкого крепкого, уже больше похожего на чафир, напитка он почувствовал необыкновенный прилив сил. Ледяная баня сделала доброе дело и вернула мышцам тонус.
Водрузив кастрюлю с водой на шмеля, геологи принялись развешивать энецефалитки, стельки и портянки для проветривания. Затем рассортировали принесённые пробы. Из походных литровых бутылок перелили водные пробы в чистые «полторашки» и расставили по ящикам, донные пробы и каменные образцы рассортировали по своим мешкам, шлихи отправились в баульный ящик. К этому моменту закипела вода в кастрюле и Денис занялся приготовлением нехитрого ужина, а Сергей Васильевич сел за карты и дневники.
Ужин, он же будущий завтрак был простым: гречка с тушенкой, луковичка небольшая, по зубчику чеснока да и хлеба немного. К чаю открыли баночку варенья, съев по паре ложек закрыли и убрали с глаз от соблазна подальше.
- Хлеб закончится – закажем? – Нарушил тишину студент.
- Ну, или закажем, или испечём. Мешок муки то с собой зачем привезли? Сейчас быт наладится, в ритм войдём, вообще шикарно жить будем. Если разумно подходить то тут можно прекрасно жить, а не выживать.
- Да по мне и так мы неплохо тут живём. Кто тут выживает то?
- Э-э-э, брат. Тут всякие попадаются студенты, кто-то кашу есть не может, а кто всю сгущёнку за неделю высасывает, а потом лапу сосут, а один был вообще достанет мешок с сухим молоком и его ложкой ест. А тут же магазинов нет, что кончится, то когда ещё привезут. Так что надо во всём меру знать. Доел? Пошли дальше лагерь обустраивать. – подвёл черту начальник и пошел мыть тарелку.
Как и утром, тарелка отмылась от каши без мыла и особых усилий. Собрав посуду, установили кастрюлю с кашей между камней и привалили крышку валуном, чтобы птицы не растаскали. Затем решили, что пока погода хорошая то в палатку дровяную печку можно не ставить, а установили её неподалёку, чтобы готовить или разогревать пищу в дальнейшем на ней и экономить бензин для примуса. Затем из заранее приготовленных жердей связали длинный шест и на растяжках подняли его за палаткой, закрепив на нём антенну радиостанции, и заодно на макушку привязав красную тряпку, как флаг. Пока Сергей Васильевич возился с проводами радиостанции в палатке, Денис достал замоченный с утра в реке котелок, обскрёб с него копоть и привёл в мало-мальски приличный вид. Затем, сняв кроссовки, перебежал по перекату реку и принёс сухих веток и хвороста для печки. После зашел в палатку и сев на свою раскладушку принялся разглядывать радиостанцию «Карат» уже собранную и установленную на ящике.
- Когда связь будет?
- Договаривались что в девять, десять и одиннадцать выходить на пять минут. Ну на девятичасовую обычно никто не выходит, все или только пришли с маршрута или ещё не вернулись, а десятичасовую мы уже пропустили. Так что через пятнадцать минут может кто и отзовётся нам.
- Интересно, а рыба тут есть? – Спросил Денис и достал из своего мешка коробочку с леской, крючками и прочими снастями.
- Вообще – есть, но сейчас комар ещё не поднялся по долине. Вот как комар поднимется, так и рыба за ним следом пойдёт. – Поглядев в коробочку к Денису он добавил – а коробочку ты эту свою спрячь. Не пригодиться она тебе тут. Разве что вон та одна блесна.
- Почему? На Алтае хариус хорошо на муху берёт.
- Тут тебе не Алтай. И хариус тут другой. Ему блесну из ложки нержавейки подавай, а не все эти ухищрения материкового рыбака. Я думаю, через пару дней сам всё увидишь.
После этих слов, Денис убрал коробочку, достал книжку, но передумав, засунул её обратно и раздевшись залез в спальник. Монотонно шипела рация, тело потихоньку наливалось свинцом и проваливалось в дремоту. Сквозь полудрёму он слушал, как начальник кричит позывные соседей, а в ответ одно шипение. Наконец ругнувшись на лентяев, которым лень рацию сразу настроить, Сергей Васильевич щёлкнул тумблером выключения и залез в спальник.

По крыше палатки затопали лапки кулика. Вслед за первыми одиночными шагами раздались ещё, и беготня птиц, отдающаяся гулким эхом, нарушила ночную тишину. Внешние звуки побуждали мозг дать команду организму посмотреть на часы и уточнить сколько времени ещё можно поспать до сигнала будильника, однако веки оказывали решительный протест потугам мозга и открываться не спешили. Мышцы натруженные накануне посылали сигнал, что тела нет. Есть только голова. Снаружи палатки раздалось хлопанье крыльев и на конёк села какая-то довольно крупная птица, судя по звукам, начавшая чистить перья. Закончив с утренним туалетом, птица издала несколько негромких разнотональных звуков, как бы прочищая горло, после чего последовал оглушительнейший вопль, по ощущениям что-то среднее между «Каррр» и «Кукареку». «Да чтоб тебе морковкой подавиться!» - раздался хриплый голос Сергея Васильевича. «Пять минут пятого, ещё два часа спать можно! Твою мать!» - продолжил голос. Топот ног куликов плавно перешел в нарастающую какофонию звуков пробуждающейся дикой природы. Чайка, сидевшая на палатке, улетать не собиралась и продолжала каркать. Раздался звук расстёгивающейся застёжки-молнии, и снова голос: «Получи, зверюга!». Чайка с хохотом дикого человека сорвалась с конька и полетела по своим делам. Денис автоматом натянул на голову ватник, тут же отрубился. Начинался второй день в поле.

Что же Вы не продолжаете? Вы же собирались. У Вас получается неплохо. Видимо, это мемуары в слегка беллетризованной форме?

"цигель, цигель, ай-лю-лю...". Пока что... ну и тогда это будет уже не день студента

спасибо за комплимент.

Что-то вроде того:)